Все бездыханней, все желтей
Пустое небо. Там, у ската,
На бледной коже след когтей
Отпламеневшего заката.
Из урны греческой не бьет
Струя и сумрак не тревожит,
Свирель двухтонная поет
Последний раз в году, быть может!
И ветер с севера, свища,
Летает в парке дик и злостен,
Срывая золото с плаща,
Тобою вышитого, осень.
Взволнован тлением, стою
И, словно музыку глухую,
Я душу смертную мою
Как перед смертным часом — чую.
Мы живём на круглой или плоской
Маленькой планете. Пьём. Едим.
В сущности, я счастливый человек. То есть человек, расположенный быть счастливым.
Распылённый мильоном мельчайших частиц,
В ледяном, безвоздушном, бездушном эфире,
Где ни солнца, ни звёзд, ни деревьев, ни птиц,
Я вернусь — отраженьем — в потерянном мире.
Образ полусотворенный,
Шопот недоговоренный,
Полужизнь, полуусталость —
Это все, что мне осталось.
В тринадцатом году, ещё не понимая,
Друг друга отражают зеркала,
Взаимно искажая отраженья.
Я верю не в непобедимость зла,
А только в неизбежность пораженья.
Нет комментариев