Михаил Жванецкий

В СЕМЬЕ КО МНЕ ОТНОСЯТСЯ КАК К ИДИОТУ
И правильно. Ничего, практически, верного предложить не могу. На сегодня.
Что-нибудь на будущее мог бы предсказать, но уже никто не слушает.
Я стал похож на премьер-министра: «вот к 20-му году…», «к 15-му году…», «потом купим…», «потом потратим…».
А все хотят жить сегодня.
Один я хочу жить завтра.
Всё, что я предлагаю, остаётся со мной.
Все вокруг меня живут насыщенной семейной жизнью. Сын уезжает, встречается с друзьями, возвращается, когда я сплю. Жена его отвозит и привозит — мальчику надо. Все вокруг живут сегодняшним днём, а я всё жду, жду, чтобы осуществить.
В будущем я разобрался в деталях, в целом — нет. В настоящем — наоборот: разобрался в целом, в деталях — нет.
Быта нет. Новая одежда меня не меняет. Мои мысли помогают выжить, но не помогают жить.
А в роли домашнего сумасшедшего приходится не развивать эту роль
до конца.
Поэтому как выпью — хорош. Любим, весел, нужен. Утром стараюсь не просыпаться, так как не могу повторить.
Выхожу из постели — все замолкают: «Сейчас он ляпнет». И я ляпаю. Что-нибудь типа:
— А где вчерашний… вот… с которым мы сидели?
— А он что, должен был у нас ночевать?
— Нет, — говорю я, — но мы же договорились…
— Вот он и сидел до 5 утра, ждал, пока проснёшься, хотел договорить. Позвони ему.
— Я не знаю его телефон.
— А где ж ты его нашёл?
— Он сказал, что он наш сосед.
— А где он живёт?
— Не знаю. Он так сказал.
— Ну, протрезвеешь — поищешь его. А ты, Лена, посмотри, не пропало ли чего.
Проверили. Не пропало.
— Значит — сосед. Значит — позвонит. Он мне так интересно обо мне говорил! Не может что-то пропасть. А даже если пропало… Я полюбил его! И говорил он правильно! От яичницы с колбасой, где, как вы говорите, все витамины, я отказываюсь. Ем хлеб с ветчиной и чашкой кофе.
Всё. Быт налажен. Я доволен. Все довольны.
Я взлетаю в полёт между воспоминаниями и предсказаниями.
Кто-то — в высоту. Кто-то — в глубину. А кто-то — парит между.
Ой, как приятно писать, когда тебя слушают!
Чтоб мне пропасть, ничего не делал ради популярности! Всю жизнь хотел высказаться.
И высказывался!
Грамотно или безграмотно.
Но всегда чётко и бездоказательно
Опровергнуть то, что я говорю — невозможно. Ибо оно бездоказательно.
Всё это ненаучно, всё это не фундаментально, всё это висит в воздухе…
Но кто-то же этим дышит!
И я иногда по выдоху определяю: он — мой, употреблял.
Всё. Иди ко мне. Ты понимаешь, ты из моих.
И что бы кто-то… А даже если я… Та всё вообще…
Короче.
Это не просто — «мы хотим послушать».
Мне говорят: «Нет, мы уже не хотим вас послушать. Уже нет. Уже наоборот. Мы хотим вам рассказать. Вы послушайте нас»
Вот так с высоты опускаешься на глубину.
Просто на тебя покупают билеты и тебе что-то хотят рассказать.
А ты — слушаешь.
За что мне это наказание?! Я и так много времени провожу в смущении.
А дальше — по-женски: «Ой, перестаньте… ой, прекратите!.. Я не могу!.. Как приятно!.. Что, прямо здесь… Что вы, прямо здесь… Ой, никогда!.. Вот прямо сейчас… Нет!..»
Я уже вырос из этого.
И я снова из глубины ухожу в высоту.
Простите меня, если я оставляю вас.