Светлые рамы картин касались холодного пола.
Я издали золотой круг галерей оглядел —
Ближе дробились в луче блестящие темные фоны.
Надпись: художник и год. Город, столетье и школа.
Темные залы — века. Двери — столетий предел.
Живы великие дни, но пред ними воздвиглись колонны —
Памятник новым векам… А в далеком углу, за картиной,
Там, где окно и лучи, полдень струится, как дождь.
Это — живущее. Мы…
Двое неслышно проходят, —
Девушки в шарфах цветных.
Слаб человек душой и телом
И только духом он силён.
Не потому ли ангел белый?
У каждого во рту нога его соседа,
А степь сияет. Летний вечер тих.
След скарабея на бархане
Напомнил мне узор на ткани,
Как будто вышила рука
Волну и точки – след жука.
Под елью, на поляне,
С утра переполох —
И крик, и бормотанье:
— Kуд… ах!
Эй, скажи, что это значит,
Ты, кого в ярмо впрягают,
Чью свободу попирают!
О город, город, о город, город,
в твою родную рвануться прорубь!
А я на выезде из Бологого
застряла в запасных путях,
и пусто-пусто, и голо-голо
в прямолинейных моих стихах.
Нет комментариев