Подделки юную любовь напоминают,
Глубокомысленно на полочках стоят.
Так нежные сердца кому-то подражают,
Заемным опытом пытаются сиять.
Но первая любовь, она благоухает,
Она, безумная, не хочет подражать,
И копии и слепки разбивает,
И пеньем наполняет берега.
Но копии, но слепки, точно формы,
Ее зовут, ее влекут,
Знакомое предстанет изваянье,
Когда в музей прохожие войдут.
Любовь моя — нету подвижней
Тебя, — не поспеют слова!
Пока я стояла под вишней,
Седела моя голова.
В одежде четвертого роста
Являлась, людей тормоша…
И все это было бы просто, —
Когда б не живая душа.
С замашками от Бонапарта!
А впрочем,
не надобно схем.
…Сегодня — 10-е марта.
Седая, седая совсем.
Любовь! А когда она началась?
Уверен: еще с Адама и Евы,
С тех, кто сердец великую власть
Вознес, никаких угроз не страшась,
Над всеми громами святого гнева.
Ведь чем был библейский этот Эдем
(Еще он известен как Божий Рай)?
Здесь каждый навек был одарен всем —
Живи себе всласть и забот не знай!
С утра, лишь открыл молодые вежды —
Вокруг красота: вода и еда!
Такая теплынь, что смешны одежды,
И больше того: ни к чему надежды,
Все радости – рядом и навсегда!
Вот Виля — он любовью дышит,
Он песни пишет зло,
Как Геркулес, сатиры пишет, —
Влюблен, как Буало
_____________
Эпиграмма на В. К. Кюхельбекера
