Любовь, когда она одна, — любовь.
А если много, как сказать — любвей,
Или любовей? Размышляю вновь
Над тонкостями слов и падежей.

Не любит множественного числа
Любовь на русском языке моём.
А почему? Не думал я о том,
Пока она однажды не пришла…

Через века я понял вдруг того,
Кто это слово мудро сочинил.
Быть может, верность предка моего
Родной язык навеки сохранил.

В земле далёкий предок мой лежит,
А слово не стареет на земле.

Любовь во все века неповторима,
Хотя слова мы те же говорим.
Для женщины, что любит и любима,
Весь мир любви ее неповторим.
Неповторимо ожиданье встречи,
В чужую ночь открытое окно.
И в той ночи неповторимы речи,
Что ни забыть, ни вспомнить не дано.
Неповторим и тот рассвет весенний,
Когда восходит сердце вместе с ним.
Неповторима боль ее сомнений
И мир надежд ее неповторим.

То темнотой любовь светла,
То холодом любовь согрета.
Нет для нее добра и зла,
Нет разрешенья и запрета.

Как натяжение струны
Руки испытанной знакомо,
Себе единственной верны
Любви верховные законы.

Живет любовь, чтобы любить,
Случайным прихотям открыта.
Какая верность может быть?
Какая ревность и обида?

И, чтобы не изнемогла,
Не стала призрачною тенью,
Как солнце вне добра и зла
Любви извечное горенье!

Любовь, любовь, ты сердце къ утѣхамъ взманя,
Любовь, ты ужъ полонила меня,
Тобою сталъ мой взоръ прельщенъ,
И весь мой умъ:
Мой гордый духъ совсѣмъ разженъ
Отъ сладкихъ думъ.
Можноль противиться мнѣ тебѣ въ младости?
Ты страсть приличная лѣтамъ моимъ!
Рази, рази ты слабу грудь,
Кто милъ, того ищу,
Коль разно съ нимъ я гдѣ нибудь,
Вездѣ грущу.

Любовь, любовь, ты сердце къ утѣхамъ взманя,
Любовь, ты ужъ полонила меня;
Но я еще явить боюсь,
Что я люблю,
Хочу открыть, но все стыжусь,
И скорбь терплю.