Царь я, — все звуки — мне слуги покорные,
Войско державы моей.
Будь мне царицей! Глаза твои черные
Царских алмазов светлей.
Полный мечтами и думами гордыми,
В бурном порыве любви
Я всколыхну громовыми аккордами
Жаркие перси твои.
Весь я проникнут восторгом и муками, —
Созданный весь из огня,
Я упою тебя чудными звуками, —
В них ты прочувствуй меня!
В страстном огне, перерывы дыхания
Выразит струн моих звон,
Шепот ‘люблю’, и печатью лобзания
Знойно подавленный стон.

Если любовь на убыль
до горстки грусти,

если любовь стала хрупкой,
как высохший ландыш между страниц —
зачем щадить связь-призрак,
чувство-огарок, тленье…

Окурок вминают в пепельницу
или, сбросив с губы на землю,
растирают ботинком.

Огарок должен быть сброшен,
как испорченный файл

стёрт с диска —
файл-Карфаген,
файл-Троя —

нам не остается ничего иного,
когда почти ничего не осталось.

Хотя любима, как луна,
Красот убийственных среди,
Она ходила и краснела,
И попадалась на пути,
Пока не понял: это тело —
Сплошное сердце во плоти.
Но лишь коснулся я груди,
Нашел я камень там на дне,
Чего я только ни пытался —
Все было не под силу мне,
Ведь каждая рука – безумец,
Что сонно бродит по луне.
Ее улыбкою сражен,
Я оставался, как дурак,
Туда-сюда, как заведенный,
Бродить без мысли просто так —
Вот так блуждают в небе звезды,
Когда луна плывет во мрак.