Люби меня!…
Одна была — как Сольвейг,
другая — точно конница Деникина
Заныкана общественная совесть!
Поэт в себе соединял несо-
единимое.

Две женщины — Рассвета и Заката.
Сегодня и когда-то. Но полвека
жил человек на ул.Павленко,
привязанный, как будто под наркозом,
к двум переделкинским березам.

Он, мальчика, меня учил нетленке,
когда под возмущения и вздохи
“Люби меня!”

Осень вновь, опять, чаруя,
Красит мне мое житье.
Не пойму, за что люблю я,
Но люблю, люблю ее.

Утоплю глаза в просторах;
С косогора средь травы
Сяду слушать тихий шорох
Опадающей листвы.

Солнце на землю с улыбкой
Смотрит, с кротостью светя,
Словно мать, качая зыбку,
На уснувшее дитя.

У земли на самом деле
Сонный, а не мертвый вид.
Нет, она в своей постели
Не кончается, а спит.

Над этой осенью — во всем
Ты прошумела и устала.
Но я вблизи — стою с мечом,
Спустив до времени забрало.
Души кипящий гнев смири,
Как я проклятую отвагу.
Остался красный зов зари
И верность голубому стягу.
На верном мы стоим пути,
Избегли плена не впервые.
Веди меня. Чтоб всё пройти,
Нам нужны силы неземные.

11 августа 1903. С. Шахматово

Властительно исходит год:
плоды садов, вино златое.
И путник в спутницы берёт
теперь безмолвие лесное.

Добро! — крестьянин говорит.
Вечерний звон, гоня заботу,
весёлым мужеством дарит.
И птицы стаятся к отлёту.

Нестрогая пора любви.
Уносит речка голубая
твой чёлн и образы свои,
в покое и молчанье тая.