— Посмотри, у русских каша,
Будем кашу
Есть.
— Извините, каша наша
Не про вашу
Честь!
— Посмотри, у русских каша,
Будем кашу
Есть.
— Извините, каша наша
Не про вашу
Честь!
Как хорошо, что с давних пор
Узнал я звуковой узор,
Живущий в пении органа,
Где дышат трубы и меха,
И в скрипке старого цыгана,
И в нежной дудке пастуха.
Он и в печали дорог людям,
И жизнь, которая течет
Так суетливо в царстве буден,
В нем обретает лад и счет.
Стебли трав, пробившись из земли,
Под плитой тяжелой не завяли,
Сквозь кору асфальта проросли
И глядишь — тюрьму свою взорвали.
Все это было мне знакомо,
Но увидал я в первый раз
И стены глиняные дома
Почти без окон, как без глаз,
И серую солому крыши,
И в тесной комнате кровать
У стенки справа, в душной нише,
Где песню напевала мать
Тому, кто стал певцом и другом
Простых людей из деревень,
Кто горевал, разрушив плугом
Жилье зверька в ненастный день.
Здесь, в этой хижине крестьянской,
Куда входили через хлев,
Впервые слышал он шотландский,
В горах родившийся напев.