Как обнажаются судов тяжелых днища,
Так жизнь мы видели раздетой догола.
Обеды, ужины мы называли пищей,
А комната для нас жилплощадью была.

Но пусть мы провели свой век в борьбе суровой,
В такую пору жить нам довелось,
Когда развеялись условностей покровы
И все, что видели, мы видели насквозь.

Спи, сыночек, люли-люли.
Наши курочки заснули.
Задремали и цыплятки,
Спят под крылышком хохлатки.
Отчего ж тебе, сыночку,
Все не спится в эту ночку?
Может, вырастешь ты паном
Аль великим капитаном,
Позовешь на новоселье.
То-то матери веселье!
В красный угол гостью просят.
Хлеб и соль ей сын подносит,
Ручки-ножки ей целует
И ласкает и милует.
Перед всем честным народом
Угощает крепким медом,
Да лепешками из мака,
Да горячей верещакой.

В известном рассказе Чехова мальчик Ванька, отданный в ученье к сапожнику, посылает в деревню письмо с таким адресом: «На деревню дедушке». Письмо, конечно, до дедушки не дошло. В наше время почтальоны ухитряются доставлять даже те письма, где адрес перепутан или неразборчив. И все же я советую ребятам писать адрес на конверте точно и четко, чтобы не затруднять почтальона.

Встало солнце огневое,
И, снежком пыля,
Зимний холод тронул хвою
У стены Кремля.
Тронул инеем ступени
И гранитный свод,
Где одно лишь слово «Ленин»
Начертал народ.
Часовым пора смениться,
И звенит земля
Перед Ленинской гробницей
У стены Кремля.