Мы помним плач и шорох похоронный,
И в сумерках мерцанье фонарей,
И скорбную толпу на Малой Бронной —
Там, где висят афиши у дверей.

Вот он лежит, недвижный и суровый.
Но этой смерти верится с трудом!
Здесь много лет я знал его живого,
Но как переменился этот дом!

Не будь афиш, расклеенных у входа,
Никто бы стен знакомых не узнал.
Великая трагедия народа
Вошла без грима в театральный зал…

Ты, сочетавший мудрость с духом юным,
Читавший зорко книги и сердца, —
Борцом, актером, воином, трибуном
С народом вместе шел ты до конца.

По распоряжению краевого правительства закрыты газеты «Кубанская земля» и «Кубанская воля».

Вновь не стало двух газет…
Это символ, что ли?
На Кубани нынче нет
Ни «Земли», ни «Воли»!.

Где-то по дорожке
Бегают сапожки.
А в сапожках — ножки.
А на ножках — Колька.
Чудо, да и только!

Все лучшее ты отдавала даром,
Делилась счастьем и душевным жаром,

Нежданным кладом, что нашла сама,
Игрой живого, быстрого ума,
Делилась хлебом, воздухом и светом,
Дарила всех заботой и советом,

Дарила просто, весело, шутя,
Рассыпанных сокровищ не жалея, —
Так, как дарить умеет только фея
И радостное, доброе дитя.