Облака цепляются
За вершины гор.
Так слова слагаются
В смутный разговор.
Горьки и томительны
Жалобы твои:
То рассказ мучительный
О былой любви.
Слушаю и думаю
Как в тяжелом сне.
Облако угрюмое
Вниз ползет ко мне.

Звездное небо бесстрастное,
Мир в голубой тишине;
Тайна во взоре неясная,
Тайна, невнятная мне.
Чудится что-то опасное,
Трепет растет в глубине;
Небо безмолвно, прекрасное,
Мир неподвижен во сне.

Она прошла и опьянила
Томящим сумраком духов
И быстрым взором оттенила
Возможность невозможных снов.
Сквозь уличный железный грохот
И пьян от синего огня,
Я вдруг заслышал жадный хохот,
И змеи оплели меня.
В моих глазах еще синела
Небес вечерних полумгла,
Но теплота чужого тела
Меня объяла и прожгла.
И в ужасе борьбы упорной,
Меж клятв, молений и угроз,
Я был опутан влагой черной
Ее распущенных волос.

Тяжела, бесцветна и пуста
Надмогильная плита.
Имя стерто, даже рыжий мох
Искривился и засох.
Маргаритки беленький цветок
Доживает краткий срок.
Ива наклонила на скамью
Тень дрожащую свою,
Шелестом старается сказать
Проходящему; «Присядь!»
Вдалеке, за серебром ракит,
Серебро реки блестит.
Сзади — старой церкви вышина,
В землю вросшая стена.
Над травой немеющих могил
Ветер веял, и застыл.