В дни весенних новолуний
Приходи, желанный друг!
На горе ночных колдуний
Соберется тайный круг.
Верны сладостной Гекате,
Мы сойдемся у костра.
Если жаждешь ты объятий,
Будешь с нами до утра.
Всех красивей я из ламий!
Грудь — бела, а губы — кровь.
Я вопьюсь в тебя губами,
Перелью в тебя любовь.
Косы брошу я, как тучу, —
Ароматом их ты пьян, —
Оплету, сдавлю, измучу,
Унесу, как ураган.

«Давно, средь всех соблазнов мира…»
К. Бальмонту

Давно, средь всех соблазнов мира,
Одно избрал я божество,
На грозном пьедестале — лира,
Лук беспощадный в длани бога,
В чертах надменных — торжество.
Я с детства верен стреловержцу,
Тому, кем поражен Пифон,
И любо пламенному сердцу,
Когда в душе кипит тревога
В предчувствии, что близок он.
Иду меж торжищ и святилищ,
Слежу земные суеты;
Но в тайнике моих хранилищ
Я берегу одно лишь: гимнам
Мной посвященные листы.

Слова теряют смысл первоначальный,
Дыханье тайны явно для души,
В померкшем зеркале твои глаза печальны,
Твой голос — как струна в сочувственной тиши.
О погоди! — последнего признанья
Нет силы вынести, нет силы взять.
Под сенью пальмы — мы два бледных изваянья,
И нежит мне чело волос приникших прядь.
Пусть миги пролетят беззвучно, смутно,
Пред темной завесой безвестных дней.

Мысль о тебе меня весь день ласкает,
Как легкий, ветерок в полдневный жар цветы;
И, слово за слово, наш разговор мелькает,
И хочется, смутясь, тебе промолвить: «ты»!
Благословляю вас, мгновенья жизни полной!
Вы к медленным часам даете волю вновь.
Так от весла, в тиши, бегут далеко волны…
На крыльях, на волнах ты мчишь меня, любовь!