В гроте Венерином мы горим…
Зовы голубок, россыпи роз…
Даже не снится нам круглый Рим
И странничий посох, что каждый нес.
Сирены, сирены, сладелый плен.
Алого сумрака смутный гнет,
А путь был ангелом благословен,
Коней стреноженных до сих пор он пасет.
Золотого моря желанный лов
Сладчайшего в мире коснулся дна.
Благовещеньем колоколов —
В полях родных земная весна.
О Ли Бо!
Совершенство твоих стихов
И свободную
Мысль твою
Я по стилю
С Юй Синем сравнить готов,
С Бао Чжао
Тебя сравню.
Я в столице гляжу,
Как цветет весна,
Ты на Юге,
Тоской томим.
Но когда же мы опять
За кубком вина
О поэзии
Поговорим?
Вячеславу Иванову.
В безумный месяц март я родился на свет,
И в этой жизни мне нигде покоя нет.
И борется весна в душе моей с зимой,
И весел громкий смех, а стих печален мой.
То дьявол душу мне темнит крылом своим,
То вижу лик отца, как смелый серафим.
— Любовь и смерть, — всегда единый мой ответ…
В безумный месяц март я родился на свет.
Мы оказались рядом с ним у рощи на скамье.
— Я загорел? — спросил слепой, и стало стыдно мне.
Он продолжал ловить лицом лучей нежаркий жар.
— Вы загорели, — я сказал, — и вам идет загар.
— Как вы успели? — я польстил, — весна еще вот-вот…
— К слепому солнце, — он в ответ, — сильнее пристает.
И горделиво на меня он повернул лицо.
А я подумал: мой слепой успел принять винцо.
— С наукой не вполне в ладу, — я осмелел, — ваш взгляд.
