Весна.
Сверканье снега синего —
все нестерпимей, все больней,
как будто вся земля усыпана
глазами хрупкими
людей.

Мерцают звездочки нетленные —
мильоны человечьих глаз,
как те угасшие вселенные,
чей свет идет еще до нас.

Глаз человека — легче пули.
Он беззащитен, как слеза.
Он — как снежинка:
пальцем ткнули —
и он растает без следа!
Он должен быть лелеем лаской.
Зеница ока.

Пасха. Платьице в горошину,
Легкость. Дымность. Кисея.
Допотопная провинция.
Клены. Тополи. Скамья.

Брюки серые со штрипками.
Шею сдавливает кант.
А в глазах мелькает розовый
Колыхающийся бант.

Ах, пускай уж были сказаны
Эти старые слова.
Каждый год наружу новая
Пробивается трава.

Каждый год из неба синего
Нестерпимый льется свет.
Каждый год душе загадывать,
Слышать сладостный ответ.

Вчера была весна,
я собственными глазами
видела, как несла
она голубое знамя.

Вчера была весна,
ты моих рук касался,
до сих пор в глазах
огонь голубой остался.

Крепко закрою их,
сердцу станет теплее…
Жить без рук твоих
я не умею.

Вчера была весна,
я собственными глазами
видела, как несла
она голубое знамя.

Без любви весна не хороша.
Чаша без вина не хороша.
И лужайка сада без любимой,
Хоть и зелена, – не хороша.
Роза? Но без трели соловьиной
Даже и она – не хороша.
И картина без моей любимой
С ликом, как луна, – не хороша.
Без объятий и без поцелуев
Лучшая жена не хороша.
Жизнь, Хафиз, что мелочь: для нисара
Не годна, скудна, не хороша.