Она сказала: «Не люблю!»
Она сказала: «Не люблю!»
А он сказал: » Не может быть!»
Она сказала: «Я не пью.»
А он сказал: «Мы будем пить.»
Когда же выпили вино,
Она сказала: «Дорогой,
Закройте шторы и окно…»
А он сказал: «Пора домой.»
Она сказала: «Не люблю!»
Она сказала: «Не люблю!»
А он сказал: » Не может быть!»
Она сказала: «Я не пью.»
А он сказал: «Мы будем пить.»
Когда же выпили вино,
Она сказала: «Дорогой,
Закройте шторы и окно…»
А он сказал: «Пора домой.»
Без запретов и следов,
Об асфальт сжигая шины,
Из кошмара городов
Рвутся за город машины, —
И громоздкие, как танки,
«Форды», «линкольны», «селены»,
Элегантные «мустанги»,
«Мерседесы», «ситроены».
Будто знают — игра стоит свеч, —
Это будет как кровная месть городам!
Поскорей — только б свечи не сжечь,
Карбюратор… и что у них есть еще там…
И не видно полотна —
Лимузины, лимузины…
Среди них — как два пятна —
Две красивые машины, —
Словно связанные тросом
(А где тонко, там и рвется).
Спасите! Спасите! О ужас, о ужас!
Я больше не вынырну, если нырну,-
Немного проплаваю, чуть поднатужусь,
Но силы покинут — и я утону.
Вы мне по секрету ответить смогли бы:
Я — рыбная мышь или мышная рыба?..
Я тихо лежала в уютной норе —
Читала, мечтала и ела пюре.
И вдруг — это море около,
Как будто кот наплакал,-
Я в нем, как мышь, промокла,
Продрогла, как собака…
Спасите, спасите!
Трубят рога: скорей, скорей! —
И копошится свита.
Душа у ловчих без затей,
Из жил воловьих свита.
Ну и забава у людей —
Убить двух белых лебедей!
И стрелы ввысь помчались…
У лучников наметан глаз, —
А эти лебеди как раз
Сегодня повстречались.
Она жила под солнцем — там,
Где синих звезд без счета,
Куда под силу лебедям
Высокого полета.