Владимир Высоцкий — О поэтах и кликушах(

или о поэтах и кликушах
Кто кончил жизнь трагически, тот — истинный поет,
А если в точный срок, так — в полной мере:
На цифре 26 один шагнул под пистолет,
Другой же — в петлю слазил в «Англетере».
А 33 Христу — он был поет, он говорил:
«Да не убий!» Убьешь — везде найду, мол.
Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
И гвозди в лоб, чтоб ни о чем не думал
[ Чтоб не писал и чтобы меньше думал.]
С меня при цифре 37 в момент слетает хмель, —
Вот и сейчас — как холодом подуло:
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль
И Маяковский лег виском на дуло.
Задержимся на цифре 37! Коварен бог —
Ребром вопрос поставил: или — или!
На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, —
А нынешние — как-то проскочили.
Дуэль не состоялась или — перенесена,
А в 33 распяли, но — не сильно,
А в 37 — не кровь, да что там кровь! — и седина
Испачкала виски не так обильно.
«Слабо стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа!»
Терпенье, психопаты и кликуши!
Поеты ходят пятками по лезвию ножа —

И режут в кровь свои босые души!
На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е», —
Укоротить полета! — вывод ясен, —
И нож в него! — но счастлив он висеть на острие,
Зарезанный за то, что был опасен!
Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр, —
Томитесь, как наложницы в гареме!
Срок жизни увеличился — и, может быть, концы
Полетов отодвинулись на время!
Да, правда, шея длинная — приманка для петли,
А грудь — мишень для стрел, но не спешите.
Ушедшие не датами бессмертье обрели,
Так что вы их не слишком торопите!